Хватит «есть кредит»: в кризис важнее быть гибким, нежели сильным

МОСКВА, 19 октября /ФИС/ Уже практически пять лет мы живем в «глобальном кризисе», и все ждут «восстановления глобальной экономики» приблизительно через два года. Два года уже прошли два года назад, а спад — нет. Тем временем, мировой экономикой управляют политики, не имеющие опыта принятия решений в условиях кризиса, а элита прилагает минимум усилий. В такой среде важнее быть гибким, нежели сильным; и высокие количественные макропоказатели России не могут быть заменой качественным показателям, таким как эффективность макроэкономической политики и государственных институтов.

Три региона, в настоящее время определяющие судьбу мировой экономики: Европа, США и Китай — пережили несколько десятилетий процветания, что привело к своего рода почиванию на лаврах. Поэтому велика вероятность, что и в дальнейшем будут наблюдаться малоэффективные решения.

Во-первых, недооцениваются масштабы проблемы. По-прежнему наблюдается чрезмерное внимание к краткосрочным данным, ведь старые привычки отмирают с трудом. Экономист, который потратил десятилетия на совершенствование моделей сезонной корректировки, скорее всего, упустит фундаментальные изменения в экономике.

Во-вторых, принимаемые фрагментарные решения приводят к адаптационной усталости. Пожалуй, самая болезненная часть кризиса — не его дно, а его начало. Политик, имевший опыт кризисных ситуаций, знает, что чем дольше мы задержимся на этом этапе, тем более трудным и продолжительным будет выход из кризиса. При фрагментарных решениях (отрубание хвоста по кускам) велика вероятность наступления адаптационной усталости. Быстрая коррекция, даже если она воспринимается чрезмерной, позволяет обществу коллективно отметить «дно» и начать смотреть вперед. Обретение уверенности само по себе может способствовать восстановлению экономики.

В-третьих, информационная политика пока остается неэффективной. Убедить население в необходимости реформ и успокоить рынки — крайне важные шаги для успешного разрешения кризиса. Мы все знаем, что когда председатель центрального банка говорит, что девальвации не будет, то пора продавать рубли. Что-то подобное происходит сейчас в Европе. Ведению правильной информационной стратегии в условиях кризиса невозможно обучиться в одночасье.

Если переориентация политиков на кризис-менеджмент маловероятна, то возникает вопрос, как поведет себя элита. Экономисты Дарон Асемоглу и Джеймс Робинсон предложили термин «рентоизымающая элитa», относящийся к институциональной системе, в которой доход населения перераспределяется в пользу небольшой группы избранных. Традиционно считалось, что системы с подобным распределением дохода наиболее типичны для развивающихся стран, особенно наделенных природными ресурсами. Тем не менее данные указывают на то, что эта система одинаково распространена и в развитых странах.

За последние несколько десятилетий процветания, в США доход 0,1% самой богатой части населения увеличился на 94% (в реальном выражении), в то время как у 90% доход увеличился на сравнительно более скромные 4%. Статистика не сильно отличается во многих европейских странах. Кроме того, богатство, кажется, накапливается одной и той же группой людей. Например, Всемирная база данных о доходах (Томас Пикетти, Эммануэль Саез) показывает, что во Франции, унаследованное богатство как процент ВВП вернулось на свой максимум начала ХХ в.

Так как теория о рентоизымающей элите относится к институциональной системе, то политики, по крайней мере частично, виноваты в ее создании и сохранении, как показала Сезар Молинас на примере Испании. Одна из причин, почему богатые становятся богаче, — это повышение спроса на высококвалифицированную рабочую силу. Улучшив доступ к образованию для малоимущих семей, правительство позволило бы им разделить блага экономического роста. К сожалению, этого не произошло: исследования показывают, что результаты тестирования трехлетних американских детей — это хороший опережающий индикатор того, смогут ли они поступить в университет. То есть происхождение — это важный залог успеха. Кроме того, недавний кризис — это результат системных сбоев не только в финансовом секторе, но и в политике финансового регулирования и надзора. Экономист Рагурам Раджан в своем труде пошел еще дальше, утверждая, что необоснованный рост кредитования был способом для элиты держать массы в неведении и спокойствии — «пусть едят кредит».

Естественно, рентоизымающая элита будет сопротивляться «созидательному разрушению», которое является основой успеха капитализма. В результате, будет упущена возможность провести глубокие структурные реформы. Политики продолжат предлагать непоследовательные и лишь минимально необходимые корректирующие меры.

Что же делать тогда России? Во-первых, в таких непредсказуемых условиях нужно помнить о теории черного лебедя Нассима Талеба и быть готовым к кризису неизвестной природы. Поэтому России следует сосредоточиться не только на количественных показателях (сила), но и на качественных (гибкость). Россия извлекла уроки из кризиса 1998 г., и ее количественные макроэкономические показатели являются наилучшими среди стран «большой двадцатки». Тем не менее, уже сейчас о странах все чаще судят по качеству их институтов. Например, в 2008 г. даже почти $600 млрд валютных резервов и самое большое дискреционное увеличение расходов среди G20 не спасло Россию от одного из крупнейших экономических спадов.

Во-вторых, найти возможности в новом мире, где различия между так называемыми развитыми и развивающимися странами размываются. Средний класс из развивающихся стран будет играть все более важную роль в мировом спросе. В краткосрочной перспективе это должно поддержать цены на энергоносители и сельскохозяйственные товары, и, таким образом, дать передышку России для структурных реформ. Это также предоставит России естественное преимущество работы со знакомым потребителем, чем уже сейчас пользуются некоторые российские банки.

В-третьих, в дополнение к внешним факторам, есть и внутренние процессы, которые должны подтолкнуть власть к структурным реформам. Наиболее важным из них является все более активный и требовательный средний класс в России. Пока каналы обратной связи от среднего класса к власти ограничены действующими экономической (большая доля государственных доходов по-прежнему исходит от природных ресурсов) и политической системами. Тем не менее, в целях сохранения политической стабильности в среднесрочной перспективе политикам потребуется создать среду, в которой высокообразованный средний класс сможет найти выход для своих творческих способностей и мотивацию к успеху. Политика, просто позволяющая им «есть кредит», как мы видели, вряд ли даст положительный результат.

Источник: Ведомости, Элина Рыбакова